В разделе:
Последняя новостьНет войне. Любовь победит.
Make Love, Not War. Все новости
WebMoney-кошелек Оксаны Панкеевой:
Z765938819912
Дружественное:
|  |
ПереэкзаменовкаУслышав робкий стук, мэтр Альберто на секунду отвлекся от пристального наблюдения за закипающим кофейником.
— Ну, кто там? — дверь лаборатории приоткрылась, явив худосочную, чуть покачивающуюся от дрожи в коленях и сильного сквозняка фигуру. — Студент? Давай, заходи. Не бойся. я не дракон, есть тебя не собираюсь... Что там у тебя, экзамен?
— Да... пересдача, уважаемый мэтр... Позвольте... дать хочу... экзамен, в смысле, сдать... вам, мэтр... — заикаясь, проговорил студент, путаясь в складках ученической мантии. Достал из недр своего одеяния зачетный свиток. Сосредоточившийся на священных действиях с кофе, мэтр Альберто издали небрежно скользнул взглядом по измятому, потертому листу пергамента, испещренному неровными строками рунных подписей. Студент пристроился за широким лабораторным столом, попутно столкнув чернильницу. Бронзовая штуковина сверкнула донышком, на котором четким почерком его величества Шеллара III был поставлен инвентарный номер имущества университета, и, повинуясь не известным в мире Дельта законам Ньютона, упала, расплескав чернила на пол и пытавшиеся ее поймать конечности школяра. "Не эльф", — отметил про себя алхимик. И привычно принялся составлять ряд гипотез, объяснявших нервозность и напряженность незваного гостя. А) он шпион, б) ортанский шпион, в) наемник родного мистралийского правительства, г) он пьяница, потому и трясется, д) он тресётся из-за застарелой нелеченной эпилепсии, е) опять, гады, прислали с Альфы трусливого и нерадивого барда и ему, глубоко законспирированному мэтру Альберто, придется его чему-то учить, ж) студент-недоучка обыкновенный, подвид естественный, и наверняка предмет не выучен...
— Что-то не припомню я твоего лица на своих лекциях... — задумчиво проговорил алхимик, расставляя перед мелко и часто стучащим зубами школяром штативы, колбы, реторты, жаровни, спиртовки, тигельки и просто коробочки с порошками, камушками, сушеными лепесточками, листочками, булькающими кислотами, кипящими растворами и прочее оборудование. Студент икнул.
Мэтр отхлебнул кофе и, прищурившись, спросил:
— Что, и с лабораторными работами ты тоже знаком частично... Где-то вдали от лаборатории мэтра Альберта возникла легкая паника. Дело в том, что именно в этот прекрасный (вообще-то пасмурный и дождливый, но по-своему замечательный день) принц Мафей наконец-то научился правильно настраивать зеркала, так, чтобы видеть все, что делается не только в королевском дворце, но и за его пределами. Порадоваться своим успехам он позвал приятелей, и теперь услышанная от "объекта наблюдения" фраза напомнила ему о незаконченной курсовой работе для мэтра Истрана. Грустными эльфийскими глазами юноша посмотрел на кипу бумаг и книг, под которыми прогибался его новый письменный стол. Вздохнул. Может, еще не поздно сменить тему исследования? Как-то все-таки стрёмно звучит: Сравнительно-анатомические и лингвистические исследования городского магического фольклора миров Альфа, Бета, Дельта, Лямбда, Мю, Ню, Пи". Поговорить, что ли, с мэтром? ОБъяснить ему принципиальную невозможность нахождения литературы по теме исследования? Мафей понуро трязнул пепельными кудряшками, сосредоточился, протянул руку и вытянул из субпространства очередную книгу. "Практическое кактусоводство" — и на обложке нечто зеленое, вытянутое и неприличное. Окружающие оболтусы, заметив неудачу принца, захихикали, а прекрасная Аррау, чтобы лучше рассмотреть предмет, вызвавший такое оживление, попыталась просунуть голову в окно учебной комнаты. Сама драконша сидела на крыше башни, с трудом сохраняя равновесие, и готовясь участвовать в лабораторном эксперименте другого ученика мэтра Истрана, чье имя Аррау так пока и не смогла толком познать. Сам Орландо уже эксперимент своей курсовой работы продумал, но пока еще не смог технически осуществить из-за несовпадения конгруэнтностей и изоморфизмов людей и драконов. В лаборатории мэтра Альберто, которую отражало магическое зеркало, меж тем громким шепотом звучала сбивчивая, перемежаемая иканием, речь студента-задолжника:
— Поверьте, мэтр, я старался. я учил. Меня память подводит. Верите? Мэтр Альберто кивнул — конечно, верил. Он в свое время и тому пропагандисту непутевому верил, что тот наркотики бросит...
— Я и к знахарю ходил, чтобы память улучшить, и к мистику. Отвары пил, зелья. Всякие, — честно признавался студент, и снова икнул. Почтенный алхимик вгляделся в красные прожилки, украшающие бегающие глазки школяра. Острый проницательный ум ученого мгновенно нашел доказательства, что парень не врёт — действительно, пил. И много.
— Я к колдуну пойду, — продолжал признание студент, нервно ломая пальцы, — чтобы и он мне память укрепил. Эту поставил... ну, как ее? Эйдетическую... Элмарическую... Этелическую, вот! В учебной комнате принца Мафея при этих словах с зеркального экрана произошел некоторый обмен мнениями. Принцы Василий и Кондратий, до того мирно распивавшие самогон в компании Мафеева щеночка, посоветовали попасть нерадивому студенту под посох их дедушки. Запомнится, дескать, на всю оставшуюся (весьма недолгую) жизнь. Орландо, развалившийся в удобном кресле, выразился в том смысле, что под Этель окрепнет всё и все.
— Прошу вас, — проговорила хрипловатым голосом Кантора Аррау, лицом ольгоподобного фантома прильнувшая к зеркалу. — Позвольте мне наблюдать. Я хочу познавать учебный процесс! Студент-неудачник толкал речь, входя во вкус, блестя глазами и без всякой посторонней помощи крепчая голосовыми связками и прочей поперечной мускулатурой:
— Мэтр, поверьте, честное слово, я учил ваш предмет. Я все законспектировал, — при этих словах из складок мантии была извлечена пухлая тетрадь с торчащими листами разной степени потертости. От тряски одна страница выпала и улетела под стол, явив случайным наблюдателям свой краешек с надписью, выполненной королевской рукой: "Конспект не верен. Не выдавать для чтения профессорам Ортанского университета. Использовать только при переэкзаменовке у мэтра Силантия".
— Верите? Я учился, я правда учился варить все эти растворы, смеси, взвеси, сус… мусс… мисс...смисспензии… — говорил школяр, краснея на трудных словах. — Вот посмотрите — даже мантию прожег, а что я сделал с кастрюлей двоюродной бабушки!… Мэтр, поставьте экзамен самострелом, а?
— Ну, вообще-то самострелом я не пользуюсь… — протянул мэтр Альберто. Школяр неуловимым чутьем , свидетельствующим о наличии у него в роду двух-трех выходцев из Голдианы с дедушкиной стороны и одинокого заблудившегося хина с маминой, угадал, что препод дал слабину, и его — чисто теоретически, конечно, можно дожать.
- — Мэтр, поверьте, я прочитал в библиотеке все ваши труды!
— Так уж и все, — скромно улыбнулся алхимик.
— Я переспал с библиотекарем, чтобы мне их выдали! — вскричал студент. Василий с Кондратием дружно начали плеваться. Орландо снова неприлично захихикал и продолжил составлять инструкцию участникам своего курсового эксперимента хромающим гекзаметром, сожалея, что под рукой — во всех этих смыслах, — нет коллеги Александра. Мафей снова вздохнул, рассеянно вертя в руках "Грамматику любви", составленную мэтром Хироном, с физиологическими комментариями мэтрессы Морриган. Щеночек, на которого люди перестали обращать внимания, заинтересованно облизнулся и присел перед зеркалом, смотря на мэтра и его собеседника влюбленными глазами.
— Ну, ладно, — смилостивился мэтр Альберто. Оставил остывший кофе, и начал переэкзаменовку с простенького, снисходя к затратами на получение информации, вопросика: — Быстренько сформулируй основные положения теории Портфолио-Мазаруса относительно измерения шестнадцатого параметра реакции Спульте, и можешь считать, что положительная оценка у тебя в кармане. На лице студента отразилось несколько выражений, достойных Гиппократа или Кантора, но, увы, не имеющих никакого отношения к реакциям мэтра Спульте.
— Ну, хотя бы, что было сказано на семьсот тринадцатой странице четвертого тома собрания сочинений мэтра Бибиковского о детерминантах квазиоптического толка, ты знаешь? — продолжал допрос добрейший алхимик, постепенно суровея лицом. — А что в пятом томе своего "Руководства" говорила мэтресса Мальвина о возможностях использования диметилбутанового производного оксил-тетронового вау-морфа Петруса Фантастико?
— Я учил… — привычно заныл школяр обыкновенный, подвид естественный, недоучившийся, вынимая руки из суставов.
В этот момент дверь лаборатории резко распахнулась, и все — монстры, зрители и жертва переэкзаменовки замерли, позабыв, как дышать.
— Дорогой, тебе нравится моя новая мантия? Это подарок твоего коллеги, он сказал, что мне идёт… — Остановившись на пороге, мэтресса Стелла задумчиво пригладила полы своего одеяния. Шаловливо дернула плечиком. — А как ты думаешь? Может, его следует перешить? А то на люди выйти стыдно, девчонки — Этель с Джоаной засмеют… Скажем, убавить подол (школяр, засмотревшись, грохнулся со стула)… Фантом прекрасной Аррау громко требовал, чтобы ему ( ей?) объяснили, что означает у людей внезапная смена шкуры, но ее никто не слушал. Принцы — поморские, ортанский и бывший, вжав скулящего щеночка в пол, прилипли к зеркалу. С потолка, вернее, с крыши, где ворочалась от неудовлетворенного любопытства драконша, сыпались куски штукатурки, пролетая сквозь призраков, слетевших с разных концов королевского дворца полюбоваться невиданным зрелищем. Выдержав паузу, достойную всех ныне живущих маэстро континента, мэтр Альберто резко выдохнул. Собрав волю, он оторвал взгляд от высокой груди любимой женщины (да, конечно, когда у женщины есть сын неопределенного возраста, за спиной 12 пересдач только по психиатрии, и невесть какой опыт кромсания пациентов отточенным скальпелем, даже со слов самого дотошного и корректного автора трудно предположить, что у нее будет высокая грудь. Но, как сказал в свое время другой мэтр Альберт, всё в мире относительно. На Дельте, наверное, тоже). Итак, алхимик очнулся, вспомнил о высоких целях своей жизни, одним коротким жестом велел жене идти в операционную, и там располагаться на столе, не отвлекая мужчин от их сугубо мужских дел. Стелла пожала плечами (Кондратий тихо зарычал), и удалилась. Алхимик медленно встал и начал переставлять непонадобившиеся реактивы со стола обратно в шкаф.
— Итак. Что там вякала мэтресса Мальвина ты тоже, значит не знаешь.
— Мэтр, я учил!
— А формулы мэтра Кашпира относительно сукцессии Майна-Утилля?
— Я их помню… но забыл.
— Помнишь, говоришь? — взбесился алхимик, и тут же заученным до автоматизма движением забрал подол мантии. Достал кинжал, проверил его остроту, повернулся к жертве, безуспешно пытавшейся прикинуться варварским истуканом-идолом, и прошипел ему в лицо: — А где ты их видел?
— В книге… то есть, в рукописи…
— Ты, дружочек, забыл — рукописи мэтра Кашпира были украдены семь лет назад из заведения мадам Лилли в Лютеции, и даже его величество Шеллар не смог их пока что разыскать… А если ты их видел — то значит, что ты — проклятый шпион и плагиатор, а за это, дружок, в науке морду бьют… При этих словах Орландо рефлекторно дернулся и на всякий случай проверил, не прячется ли в комнате его наставник с пюпитром. Остальные зрители, поглощенные захватывающим алхимическим действом, не шевелясь, следили за ходом чужой переэкзаменовки, не замечая, как над их собственными головами сгущается облачко телепорта.
— Мэтр! — из последних сил завопил студент. — Я учил! Вы просто вопросы непонятно задаете!
— Что я, по-твоему, на родном мист… ортанском плохо разговоривать есть? — зашипел алхимик. Порезался собственным кинжалом, задумчиво уставился на каплю крови, появившуюся на пальце, и продолжил чуть более спокойным голосом. — Хорошо. Задам простой вопрос. Как происходит реакция окисления?
— Это смотря чем кислить, — со знанием дела ответствовал школяр. — Например, плюта лучше кислить лимоном, а вельбу- винным уксусом… Хотя некоторые хозяйки используют на границе Белой пустыни…
— Что ты болтаешь!!! Ты формулу говори, гад! Формулу!
— Какую формулу, почтенный мэтр? — захлопал честными глазами школяр. — В ботанике ведь нет формул…
— Ботанике? Какой ботанике?
— Нашей, родной, ортанской.
— Ты что, ботанику сюда пришел пересдавать?
— Ну, да… Типа того. Вон, в зачетном свитке черными рунами по белому написано…
- А с чего ты, сволочь, решил, что я грамотный? — взревел взбешенный мэтр Альберто, протягивая все четыре мутировавшие руки к шее несчастного школяра. На несколько минут в лаборатории воцарилась спокойная рабочая обстановка. В учебной комнате Мафея, наоборот, обстановка напоминала тайфун. Мэтр Истран самозабвенно выкручивал длинные эльфийские уши своих учеников, попутно заявляя, что ему очень нравится мистралийский способ контроля за качеством образования; поморские принцы прятались под щеночка, чему тот очень радовался. А Фантом прекрасной Аррау, вскочив над подгибающиеся длинные-длинные ноги, завертев несуществующим хвостом, радостно вскричал:
— Я есть познать! Познать, что значит у люди "Завалить студента на экзамене"! Tuully
|
